Tag Archives: Фейри

“Рыжий Ханрахан” Уильям Батлер Йейтс (пер. В. Михайлин).

//Уильям Батлер Йейтс “Кельтские сумерки”. Санкт-Петербург: ИНАПРЕСС, 1998. Пер. Вадима Михайлина

Уильям Батлер Йейтс | Цветы зла | Купить книги: интернет-магазин / ISBN 5-87135-056-9 Уильям Батлер Йейтс | Цветы зла | Купить книги: интернет-магазин / ISBN 5-87135-056-9


Ханрахан, учитель огородной школы, мужчина высокий, сильный и огненнорыжий, вошел в амбар, где сидели в Самайнский сочельник деревенские мужчины. Амбар этот был когда-то жилым домом, но потом его хозяин выстроил себе другой дом, лучше прежнего, а в старом снес перегородку, сделав из двух комнат одну, и стал держать там всякий нужньй и ненужный хлам. В старом камине разожгли огонь, в бутылках горели маканые свечи, а на досках, положенных на два бочонка так, что получилось подобие стола, стояла черная, в кварту, бутылка виски. Мужчины сидели по большей части у огня, и один из них пел длинную путаную песню об одном человеке из Мунстера, и еще об одном, из Коннахга, и как они поссорились из-эа того, чья провинцня будет лучше. Ханрахан подошел к хозяину дома и сказал: «Мне передали твои слова»; но, сказавши так, запнулся, потому что старик, сидевший одиноко у двери и одетый в рубаху и порты из суровой небеленой фланели, судя по виду— горец, смотрел на него, не отрываясь, и что-то бормотал, тасуя в руках засаленную колоду карт. «Не обращай внимания, — сказал хозяин дома, — просто бродяга какой-то, зашел сюда не так давно, ну, мы и пригласили его остаться: Самайн ведь все-таки, но знаешь, сдается мне, что он немного того. Ты только послушай, что он там говорит». Continue reading

Данарис

“Источником величайших наших жизненных сложностей является то обстоятельство, что чувства чистые, незамутнённые нам, по сути своей, незнакомы. В злейшем из врагов мы всегда найдём, чем восхититься, и к чему придраться – в человеке самом близком. Смешение настроений и чувств именно и старит нас, в конце концов, перепахивая наши лбы морщинами и оставляя, углубляя из года в год вороньи лапки в уголках глаз. Будь мы в состоянии любить и ненавидеть так, же самозабвенно, как Сиды, мы, глядишь бы, и жили бы не меньше, чем они. А до той поры умение любить и горевать без устали так и будет составлять для нас половину их очарования. Любовь у них не знает сносу, и, сколько ни кружи по небу звёзды, они танцуют в сумеречном царстве своём без устали и срока”.

Уильям Батлер Йейтс

Честный Томас брел по дорожке, вьющейся сквозь вересковую пустошь, и радостно вдыхал запах осенней ночи. Довольный хорошим расположение духа хозяина у его ног семенил козлёнок. На шее у козлёнка мелодично позвякивал бубенец. Я сама дала им имя: и козлёнку, и бубенцу – Габар. Иногда Томас задумчиво пробегал пальцами левой руки по струнам так, что звук колокольчика, переливы арфы и шелест его шагов сливались в одну музыку, а мерцание звезд наполняло складывающуюся на ходу мелодию особым смыслом.
Continue reading